© Сайт " Християнский Духовний Навігатор"
Джерело:   link завантаження публікації
Для друку: PDF версія

ИСТОРИЯ СОКРОВЕННОГО ПЕРЕКРЁСТКА

7. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом в ходе работы было указано на исторически сложившуюся особенность построения картин истории евангельских миссий. В ней, с одной стороны, есть изложенная история новозаветного корпуса, с другой - самые разнообразные предания, переработанные в нужном идейном духе и несогласованные уже с историей книг самого этого корпуса, а также имеющие и свой исторический культурный срез. В таком же ракурсе и была предпринята попытка поиска исторических реконструкций. Однако в методологии, в отличие от религиозного подхода, источник новозаветных текстов не несёт исторических преимуществ наивысшего приоритета над другими свидетельствами по причине своего священства, но рассматривается полноправным свидетельством со своими сильными или же слабыми аргументами. Аналогично и в вопросе герменевтики согласования библейских текстов при их толковании. Здесь герменевтика – инструмент создания непротиворечивых учений, когда одни воззрения одного источника обязаны быть согласованы с другими воззрениями второго источника, когда один взгляд рассматривается обязательно через призму другого. Однако такой подход будет приводить и к искажению в том случае, если источники изначально несут свои неповторимые взгляды или особенности. В данной же работе таким примером является изложенная истории начала миссии Павла согласно его собственного Послания и внешнего описания его истории в канонической книге Деяний. Вне искажений герменевтики, это разные истории изложения миссий. Если в Послании Павел независим от авторитетов Иерусалима и его миссии апостольства народам сразу же им обозначена, и он сразу её начинает в Сирии, то внешнее описание - Деяния, рисуют иную картину. По свидетельству самого автора Деяний, он описывал и пояснял во многом известные в его время предания. И он создавал идеологическую историю Иерусалима, как центра долгожданной новой вехи древней иудейской веры, с находящимися апостолами там, а также собрал и пояснил в важном для него ракурсе почитания закона и пророков историю Павла, особого апостола язычников для внешнего мира. И Павел там начинает свой новый путь вместе с двенадцатью с Иерусалима, а осознание миссии проповедника народам придёт к нему гораздо позднее и то по причине отвержения его проповеди среди иудеев. И здесь Послание является иным по отношению к Деяниям источником, и именно оно имеет аргументы большей исторической значимости и может быть соотнесено со сферой свидетельств преданий и культурного среза Сирии. Сам же аномальный для книги Деяний Дамаск, как мощный уже центр нового движения, и вероятно существующая община там (что Деяния вполне допускают), нёсшая действительно опасное учение для ревнителей иудаизма, а также и Иуда там – являются точками пересечения изложения хроник этой книги с совершенно иной сферой преданий истории Сирии. Послание открывает именно Дамаск и Сирию местом начала служения апостола, его стартовым моментом, откуда апостол начал и куда снова возвращался, игнорируя существовавшее движение в Иерусалиме. Павел описывает себя гонителем именно той Церкви, которую в Дамаске и обретает, и которая там уже была до него. Тогда как книга Деяний таким центром для Павла делает Иерусалим, куда он естественно и возвращается после преображения на пути в Дамаск и первой проповеди там. Анализ же содержания реконструированных посланий первого издания ап. Павла лишь дополнительно подчёркивает этот момент и указывает на однозначность независимости Павла и его служения от Иерусалима и происходящих явлений там, а также снимает смысловой запрет на возможную встречу Павла и Фомы. Отдельным же выводом из анализа реконструированных посланий является и возникшее преувеличение роли апостола Павла в миссии проповеди народам и провозглашения её особой уникальности.

В работе был озвучен в общем известный вопрос библеистики о взаимоотношении имени Иуды с прозвищем Близнец. Предложена и аргументирована версия осведомлённости автора апокрифических Деяний Павла с вопросом взаимоотношений имён, когда он пользовался своей интерпретацией прозвища и был знаком с традицией изречений и учения, связанных именем апостола Фомы. Был проанализирован исторический культурный срез Дамаска, в котором и отобразились имена Павла и Фомы. Сам же этот срез Сирии оказался прочно связан с тем, что и отразило описание такого древнего документа как Деяния Павла.

И конечно же ключевой вопрос изысканий, так была ли та встреча Павла и Фомы? Ответить однозначно и утвердительно имея лишь приведённые в работе данные – нельзя, однако они могут указывать на это. Полученные же выводы на основе свидетельств, преданий и реконструкций текстов никак не противоречат такому варианту событий. И в таком случае та встреча не наделяла Павла каким-то важнейшим для него смыслом, властью авторитетного знакомства или ученичества. Произошедшая дамасская встреча лишь утвердила его в дальнейшем движении и свободе действий в развитии учений, необходимых для созидания им смешанных общин выходцев из иудеев и язычников, формируя их общую основу, чем и пронизаны его послания. Он далее выдвигал и развивал идеи, важные в его понимании для мышления тех, кого он созидал, создавая необходимые в становящейся теологии религиозные учения. В конце концов его послания с одной стороны стали основой новозаветной традиции, с другой стороны сам он слыл огромным авторитетом в среде так называемых гностических общин, когда его послания наполнены яркими свидетельствами применения соответствующей специфической терминологии и изложения соответствующих ей идей. Ну а сама же та встреча превратилась в спрятанный в веках, необозначенный знаковый перекрёсток.
 

Влад Вальберг
 01.2024
vladvalberg@gmail.com

Ортодоксия и раннее христианство